кросавчег

Мне, наконец, удалось сформулировать для себя, что я чувствую, когда сталкиваюсь с травестийным искажением орфографии в читаемых мною текстах (смешные озвончения, редукции гласных, удафкомовский сленг и т. п.): мне кажется, что я общаюсь с не вполне человекообразным существом. С представителем негуманоидной расы.

Не скажу, что это неприятно: почти машинально я вспоминаю то, что мне удалось запомнить из курса ксенопсихологии, который читался в Псовском университете. А если знать, что половину лекций я прогулял, а вторую половину — проспал, то становится ясно, почему такие внутренние экскурсы мне сладостны и увлекательны. Потому что это настоящий онейротуризм. Пака.