olegpaschenko | solstice

yanah:

22 июня ровно в четыре часа
в глаз меня укусила оса.
Я ослепла на конченный киев смотреть,
как он будет, мною в ответ ужаленный, спать,
грустно руками махать.

Заглянула как бы гадательно, сквозь мутный речной стакан,
сквозь невезучий ч/б-фотоскан —
девочка-полицай прячет в лифчик обеденное меню.
Такое неряшливое советское ню,
аннексия кровососущему июню.

До четырёх глаза ещё целы, заглянем в скриню:
вареники с убоиной «не забудем», 12 гривен
узвар вишнёвый «коло хаты», юшка «пройдут года».
Моя поправляйт слепые рваные юбки,
пиво «сармат» идёт залюбки.

Но кончилось детское время, дрожат вагоны,
сверху мне видно молочные перроны,
стальные яйки, курка в фольге, хваткая матка.
В чулке на булавочке — эшелонная верность,
головой на верёвочке киевская юность.

Пиво «юнкерс» редкой четвёртой группы,
чаевые родине говорят «пошла ты»
и она идёт, четыре тридцать (киева уже нету),
прыгает поездом с моста, горит ракетой,
закопчёной копеечкой по белу свету.

Бомбили ли, не бомбили — нам расставаться пора,
я умираю и обещаю верной тебе до утра.